До 2008 года казалось вообще невозможным, что в XXI веке в Европе произойдет совершенно откровенное нарушение международного права и вторжение войск на территорию другой страны. Трудно было представить, что российские войска могут быть отправлены с агрессией против Грузии и Украины. Но господин Путин показал, что он это может сделать.
Когда выяснилось, что войска могут быть направлены и для подавления чеченцев, и в другие страны за пределами международно признанных российских границ, стало ясно, что для российского президента международные границы не представляют ограничений, какими они являются для обычных, цивилизованных людей. О том, почему прогнозы о возможной полномасштабной войне России против Украины не сбылись, рассказывает бывший советник президента России Андрей Илларионов.
После оккупации «в прямом эфире» Крыма стало ясно, что использовать войска он может там и тогда, где и когда он посчитает возможным и нужным. Поскольку так называемое «восстание» на Юге и Востоке Украины не оказалось столь успешным, как он надеялся, то для выполнения провозглашенной им 17 апреля 2014 года цели — создания так называемой «Новороссии» — остался единственный возможный инструмент — прямая интервенция. Вы помните заявление, в котором он назвал 8 городов Украины от Харькова до Одессы, какие с его точки зрения являются «Новороссией» и какие, как он говорил еще в разговоре с Бушем в 2008 году, являются «исторически российскими землями». Тогда казалось, что он готов применить открытую вооруженную силу так, как это он сделал в Крыму и на Донбассе для того, чтобы реализовать эти цели. Однако этого не произошло.
Почему? При анализе информации о численности российских войск на украинском театре военных действий стало ясно, что открытая интервенция не планировалась. Почему она не планировалась? Потому что на российско-украинской границе — от Брянска на севере до Таганрога на юге на российской стороне — были сосредоточены регулярные вооруженные части численностью не более 50 тысяч человек. Этих войск было абсолютно недостаточно для того, чтобы проводить сколько-нибудь заметную операцию против Украины.
Есть определенные параметры численности вооруженных сил, необходимых для проведения более или менее успешных операций на той или иной территории в зависимости от ее площади, проживающего на территории населения, ее рельефа, плотности шоссейных, железных и прочих дорог, наличия объектов промышленности, инфраструктуры и так далее. Для того, чтобы вести сколько-нибудь заметную операцию по захвату Южной или Восточной Украины, тех восьми областей, про которые говорил Путин, даже в том случае, если такого рода военные действия будут носить не слишком жесткий характер, необходима группировка численностью около 1 миллиона человек.
Во время Второй мировой войны фронт дважды прокатывался через всю территорию Украины — сначала с запада на восток, а потом с востока на запад. В этих боевых действиях, как на стороне Вермахта, так и на стороне Красной армии участвовало до 1,5-2 миллиона человек.
Поэтому, когда Путин размещал на границе 50 тысяч человек, изображавших активную деятельность, это был чистый шантаж. Это было запугивание Украины, украинских властей, украинского общества. К большому сожалению, ряд наблюдателей, не являющихся профессиональными военными специалистами, как на Украине, так и за ее пределами, восприняли эти действия как подготовку к открытой интервенции.
Обратим внимание и на то, что, когда Путин готовит военную операцию конвенциональными средствами, то он не только не демонстрирует свои силы, наоборот, он обеспечивает их максимальную маскировку. Вторжение в Грузию в августе 2008 года происходило под покровом секретности. Только постфактум мы смогли реконструировать эти события и обнаружить группировку численностью до 100 тысяч человек, подготовленную к вторжению в Грузию, которая большей частью так и вошла на территорию Грузии. Когда Путин планировал крымскую операцию, никто, включая американскую разведку, не обнаружил сосредоточения вооруженных сил, которые затем вторглись в Крым и оккупировали его. Если Путин демонстрирует войска, то, скорее всего для шантажа, а не для проведения реальной операции. То, что мы видели весной-летом 2014 года, было шантажом, но не подготовкой к реальному вторжению.
Вот только что я упомянул, что для вторжения в Грузию была подготовлена группировка вторжения численностью около 100 тысяч человек из Южного военного округа. Численность населения Грузии — 4 миллиона человек. Так называемая эффективная территория Грузии, на которой можно проводить военные операции, существенно меньше всей территории страны, поскольку ее значительную часть занимают трудно или совершенно непроходимые горы. В военном отношении Грузия представляет собой практически единственную долину, протянувшуюся с запада на восток, перерезав которую можно прекратить жизнеобеспечение всей страны. Как видите, для вторжения в Грузию была выделена группировка в 100 тысяч человек. Население Восточной и Южной Украины (или Левобережной Украины) — свыше 22 миллиона человек, что в 5 с лишним раз больше. Эффективная территория этой части страны полностью совпадает со всей территорией.
Сама эта территория гораздо больше, отсутствуют горы, препятствующие движению воинских частей, наличествует густая сеть шоссейных и железных дорог… Для того, чтобы просто оккупировать эту территорию, необходима группировка, примерно вдесятеро большая, чем та, что была подготовлена для вторжения в Грузию. То есть опять приходим к цифре примерно в 1 миллион человек. Таких воинских сил на границе никогда не было.
Зарубка на будущее — отсутствие на границах Украины вооруженной группировки численностью в сотни тысяч человек означает отсутствие планов по проведению крупной стратегической операции по вторжению. Отдельные тактические операции типа тех, что были под Иловайском, Дебальцево, в ДАП или сейчас у Авдеевки, возможны. Но крупномасштабная операция, нацеленная на оккупацию значительной части украинской территории, без группировки в несколько сот тысяч человек, невозможна.
